«Начало Кронштадта» — очерк, опубликованный в четырёх номерах «Кронштадтского Вестника» в 1866 году. Очерк написал известный в то время историограф флота С. И. Елагин. На этот очерк ссылаются до сих пор многие историки и исследователи кронштадтской старины. Эта статья впервые выходит в электронном виде, и, надеюсь, вызовет живой интерес у людей, интересующихся историей Кронштадта. (Прим. ред. сайта.)

*     *    *

      Осенью 1703 года, достопамятного взятием двух шведских судов в устье реки Невы, Государь Петр I, отдыхая от усиленных трудов минувшего лета, медленно спешил к Петербургу, испытывая на Ладожском озере качества новопостроеного на Лодейном поле небольшого фрегата Штандарт ^*1.
      Торопиться, впрочем, было ещё не для чего: за устьем Невы, или, правильнее, за нынешними вехами, упорно отстаивался с 7-ю судами шведский вице-адмирал Нумерс, в надежде возместить весеннюю потерю на счёт наших новых судов, постройка которых и проводка в Неву не составляли для него тайны.
      Наконец, позднее время года заставило его подумать о зимовке, наступили морозы, и на Неве показался лёд. 1 октября Нумерс ушёл в Выборг. Узнав об этом, обрадованный Государь пересел на новопостроенный галиот и в сопровождении яхты, приведённой им прошлого года из Архангельска, пустился в Финский залив.
      Целью плавания было изыскание средств к преграждению шведам доступа к устьям Невы. Сама природа указала для этого лесистый остров Котлин, восточная часть которого принадлежала России до Столбовского мира 1617 года. В последний раз русские посещали Котлин летом 1665 года ^*2. Спустя 38 лет, лот, брошенный рукою Петра, заявил о новом водворении их в этой местности.
      Сделав промер между островом и целью, лежащею от него к югу, Пётр решил построить на ней крепость. Работа эта, порученная Меншикову, была выполнена солдатами в течение зимы с 1703 на 1704 год. По утверждении льда, рубленные бревенчатые ящики были перевезены на назначенное место, наполнены камнем и опущены на дно. На этом фундаменте, согласно модели, собственноручно изготовленной Государем в Воронеже, в исходе 1703 года, была построена деревянная с земляными насыпями 3-х ярусная башня, командовавшая фарватером.

      7 мая 1704 года, Государь, в сопровождении Новгородского митрополита и многих других особ, отплыл из Петербурга на освящение новой крепости, за которым следовало 3-х-дневное торжество. В тоже время на крепость назначен комендант, имя которого, к сожалению, нам неизвестно. Первым пунктом инструкции коменданту предписывалось «содержать сию ситадель с Божиею помощию, аще случится, хотя до последнего человека».

      12 мая последовал в Петербург указ, чтоб «никто новопостроенную крепость каланчёю или цитаделью не называли, а называлиб Кроншлот.»

      Несомненно, что вместе с построением Кроншлота были сделаны распоряжения и о фактически занятием острова Котлина. Мы не имеем никаких сведений ни о первоначальном заселении острова, ни о каких либо береговых постройках того времени ^*3. Первыми обитателями его, по всей вероятности, были строители Кроншлота, пехотные полки Толбухина и Островского, составлявшие гарнизон острова.

      Карл XII, в порыве самонадеянности, вначале не придавал значения этим приобретениям России и тратил время в Польше над низвержением короля Августа. Кроме того, в 1704 году, силы шведов были отвлечены в Лифляндии; поэтому, сверх ожидания, первый год нашего владычества на острове прошёл тихо.
      Взятие Петром Дерпта и Нарвы, летом 1704 года, заставило Швецию, хотя немного поздно, принять решительные меры против водворения Петра в Балтике. Раннею весною следующего года отправлена была из Карлскроны эскадра из 7 кораблей, 5 фрегатов и 10 других судов, под начальством адмирала Анкерштерна, с дессантом для занятия Котлина. В то же время генерал Мейдель должен был идти из Выборга с 10-ти-тысячным корпусом для срытия возникавшего Петербурга.

      Не считая возможным пройти молчанием этого эпизода из истории нашего главного порта, где решался вопрос о его будущности, мы, не вдаваясь в подробности, передадим вкратце главные обстоятельства нападения шведского флота.
      22 мая 1705 года, наш флот, состоящий из 8-ми 24-пушечн. фрегатов, 6-ти шняв, 3-х галер, 2-х брандеров и нескольких бригантин, под начальством Крюйса, имевшего флаг на фрегате Дефамъ, в первый раз вышел из Петербурга и бросил якорь у Кроншлота. Первым расположением Крюйса, под начальство которого, по случаю отправления Меншикова в действующую армию, поступила и оборона острова, — было устройство батареи на южном берегу Котлина, на мысе ^*4, лежащем на NNW от Кроншлота. Батарея эта получила название Св. Иоанна.
      Флот расположился севернее Кроншлота, в двух линиях, из коих первую составляли фрегаты. Несколько бригантин и два брандера помещены были по SW сторону Кроншлота. Проход между крепостью и берегом был заперт пловучими рогатками, снабжёнными подводными остриями.
      4 июня показался неприятельский флот в 22 парусах.
      5 июня, утром, при W ветре, неприятель подошёл к нашему флоту на пушечный выстрел и бросив якорь открыл огонь по батарее и флоту. В тоже время шведский контр-адмирал Шпар с 4-мя кораблями стал у косы, где находился полковн. Толбухин с полком и 3-мя орудиями. Под прикрытием своей артиллерии, Шпар начал свозить десант, но был прогнан с уроном.
      6 и 10 июня неприятель возобновлял нападения, но оба раза безуспешно, и отступил с повреждениями, причинив у нас в оба дня убыли 14 убитых и 25 раненых.
      «Неприятель нашим бомбам честь воздал, для того от острова отстал», доносил Крюйс Государю 16 июня. «А Кроншлот по сие время малое что мог чинить; больше что было, пришлось на флот и батареи, которыя через меня сделаны». Впрочем, батареи были весьма слабы. Св. Иоанна имела вначале всего четыре орудия; после дела 10 июня на неё прибавлено несколько мортир, привезённых из Петербурга, и только в исходе сентября на ней поставлено 14 орудий. Число же всех орудий, оборонявших Котлин осенью этого года, не превышало 60.
      12 июня Крюйс принужден был послать в Петербург 2 шнявы и 10 галер и бригантин, для содействия генералу Брюссу против генерала Майделя.
      Замечательно, что Анкерштерн держал с Майделем пари, что 4 июня будет угощать его на Котлине. Выиграв пари, Майдель, в свою очередь, был разбит Брюссом.
      Простояв в виду Котлина до 21 июня, неприятель ушёл в Биоркозунд. Здесь он получил подкрепление в 1500 человек, и 14 июля появился снова, в числе 24 судов, с решительным намерением овладеть островом. Отделив 4 корабля на южную сторону Котлина, шведский адмирал с остальными судами расположился полумесяцем, севернее косы, где была установлена 5 пушечн. батарея и 2200 человек солдат под начальством Толбухина и Островского. После 5 часовой канонады, не причинившей почти никакого вреда нашим войскам, лежавшим между каменьями, неприятель начал свозить дессант. Попытка эта кончилась полною неудачею: шведский флот ушёл, оставя на берегу до 500 тел и столько же ружей. С нашей стороны убито 29 и ранено 50.

      В течение лета 1706 года на косе построен шанц Св. Александра и усилена батарея Св. Иоанна. флот, в числе 17 вымпелов, в ожидании неприятеля, пробыл на Котлинском рейде до половины октября и потом возвратился в Петербург на зимовку.

      В июне 1707 года был первый раз поднят адмиральский флаг, на 26 пушечн. фрегате Олифантъ, адмиралом Апраксиным, заступившим умершего Головина. Флот, насчитывавший 30 вымпелов, возвратился в Петербург в октябре.

      Этот порядок, продолжавшийся до 1712 года, всё ещё был возможен, при существовавших тогда судах с небольшими углублениями, хотя и представлял существенные затруднения, повторявшиеся ежегодно два раза. Суда выходили из Петербурга разгруженными, а по окончании компании оставляли свой балласт, который употреблялся преимущественно каменный, на Котлине и входили в Петербург уже облегчёнными. При всём том самый проход их непременно обусловливался полною водою, причём нередко случалось, что фрегаты протискивались через вехи поочерёдно, соединёнными усилиями команд нескольких судов.
      Между тем, наши верфи были уже в состоянии строить суда больших рангов: в 1710 году мы имели 50 пушечные корабли Выборгъ, Рига и Перновъ, а в 1712 г. 54 пушечн. Полтава, требовавшие камелей для выхода из Петербурга. Кроме того ожидались фрегаты, построенные в Архангельске, и корабли, купленные за границею. Единственное убежище для этих судов мог доставить Котлин.

      Мысль об устройстве там гавани, конечно, занимала Петра издавна. Уже с 1710 года значительное число шведских пленных было занято на острове собиранием камня. В 1712 году приступлено к её постройке ^*5. Стена её, начинаясь западным откосом нынешнего усть-канала, направлялась от берега к юго-западу на протяжении 240 сажен и затем, под тупым углом (увенчанным бастионом), склонялась к югу; дойдя до нынешней линии средней гавани, она продолжалась по ней на протяжении около 40 сажен, и затем, под тупым же углом, направлялась к востоку, на протяжении 150 сажен. Остальное пустое пространство заводилось боном. Посреди гавани, на отмели, выстроено было четыре корабельных амбара.
      Первоначальным строителем её был вице-адмирал Крюйс, но после исключения его из службы и ссылки в Казань, в 1713 году, работа эта поручена капитану Эдуарду Леину.
      Недостаток этой гавани не замедлил обнаружиться. В исходе 1715 года Государь составил проект гаваней, существующих ныне. В декабре 1715 года последовал указ выслать на Котлин к строению гаваней из губерний Московской, Архангельской, Казанской, Нижегородской и Азовской, ^*6 31,486 человек, с производством им содержания от тех же губерний, по рублю на месяц каждому человеку. Сибирская губерния, по отдалённости, вместо высылки людей, обязывалась уплатить 31.140 руб. именно по 10 рублей, вместо каждого рабочего.
      В течение 1716 года прибывшие рабочие заготовляли на северной стороне лес и камень, необходимые для постройки.
      Гаванные работы были разделены по участкам, на губернии. Строителем их назначен Леин, и для распоряжений и ближайшего присмотра за работами предписано прибыть на Котлин, непременно к 15 декабря 1716 года, из губерний: Московской, Казанской и Сибирской самим губернаторам, а из Азовской, Архангельской и Нижегородской вице-губернаторам. вследствие этого, по указанному сроку, явились все, кроме губернатора Сибирского. ^*7
      В исходе 1717 года главным распорядителем назначен сенатор Самарин.
      Работы начались собственно военною гаванью, которая в феврале 1718 годда уже возвышалась на 5 фут над водою, за исключением западной стены, которая замкнута в 1720 году. В течение 1719 и 1720 годов на неё установлено 72 орудия — 24-х фунт. 24 и 18-ти фун. 48.
С начала 1720 года начали разбирать прежнюю гавань.
      Работы по Купеческой гавани начаты в декабре 1717 года, а в 1720 году, по окончании гавани военной и купеческой, выводилась стена средней гавани.
      В зиму с 1722 года по 1723 г. на средней гавани установлены брустверы.
      В феврале 1721 года приступлено к устройству крана в купеческой гавани.
      Адмиралтейские провиантские магазины и пороховые погреба, устроенныыые на воде, севернее военной гавани, кончены осенью 1722 года.

      В январе 1716 года преступлено к перестройке Кроншлота, взамен прежней башни, а в начале 1722 года к постройке цитадели (ныне форт Пётр). Планы этих фортов были те же, что и ныне.

      В феврале 1719 года начат канал, носящий ныне название канала Петра I. Работы эти производились вначале солдатами и крестьянами окрестных уездов, но потом продолжались подрядчиками. Первым из них был известный Крекшин.

      Этой работе предшествовали громадные планы, которым не пришлось осуществиться: канал должен был прорезать поперёк весь остров. Нынешняя западная часть крест-канала должна была продлиться до самого моря, выше цитадельской пристани. Восточная часть должна была оканчиваться огромным (на месте оврага) бассейном, по бокам которого к северу и к югу предполагалось устроить по три эллинга. В параллель этому каналу другой канал, севернее, должен был прорезать остров по длине.

      В декабре 1721 года земляные работы доведены до середины крест-канала; восточный поворот его тоже был окончен. Так же выведены были дамбы усть-канала. В июне 1723 года стены этого канала начали обкладывать камнем, с подряда.

      С 1723 года Котлин представлял собою удобную гавань; собственно же порта со всеми мастерскими находился в Петербурге, куда отводили на камелях корабли, в случае важных направлений.

      В мемории Государя, посланной Апраксину в июле 1719 года, между прочим, сказано о необходимости, в осенние ночи, жечь огни на конце косы Котлинской, «ноне всегда, а зажигать тогда, когда кораблям идти». «А когда даст Бог мир, прибавлено в записке Государя, «можно говорить с торговыми иных государств: чаю что будут платить» (маячные деньги).
      Здесь подразумевалось пока разведение костров. В этом же году, хотя и состоялось приказание о постройке на косе каменного колма, с фонарём, но постройка его, не приведённая в исполнение в это время, ещё в сентябре 1723 года была отложена впредь до указа. Между тем, с осени 1719 года, на косе зажигался временный огонь в фонаре.
      В начале 1721 года начата постройка деревянного маяка на Лондонской мели ^*8

      Теперь, обратимся собственно к городу.
      Первое по времени, известное строение на Котлине была церковь, освящённая 16-го июня 1706 года. Название и место её нахождения неизвестны, но по всей вероятности, это была церковь гарнизонного полка, показанная на плане, принадлежащем к сороковым годам XVIII столетия, на месте нынешней Владимирской церкви ^*9.

      Время построения домика Петра, находящегося в летнем саду, неизвестно, но его следует тоже отнести к числу первых строений на Котлине. Домик этот, стоявший в начале почти на самом берегу моря, не показан на старых планах. В 1707 году упоминается о дворе Крюйса; несколько позже встречается деревянный дом князя Меншикова, на месте нынешнего штурманского училища. Дома первых обитателей Котлина группировались по средине острова, на месте нынешнего летнего сада, бассейна за ним лежащего, оврага и прилежащей части порта ^*10.

      3-го июля 1712 года происходила в Петербурге свадьба Петра Бутурлина, на которой присутствовали царская фамилия и множество приглашённых; в числе их были все чужестранные послы и резиденты. После венчанья, свадебный поезд отправился водою в Петергоф, а на другой день на Котлин. Здесь адмирал Апраксин давал обед на корабле Выборг. В числе гостей находился голландский резидент Фан-дер-Гульст, описавший эту поездку в письме к штатам от 19-го июля.

      «Государь рассказывал нам свои предположения», пишет он, «на счёт постройки города на острове Ритчард. ^*11 Город этот будет населён только торговыми людьми; все строения предполагаются каменные. Город украсится набережными и мостами в роде амстердамских. План так обширен, что на исполнение его потребуется много времени.»
      Впрочем, Пётр не имел ввиду ограничить жителей будущего города одним торговым сословием, как это видно из следующего указа от 16-го января 1712 года.
      «Объявить шляхетским 1000 домов, купецким лучшим 500, средним 500 же, рукомесленным всяких дел 1000 домам (из которых половина те, которые заводы имеют, яко: кожевники и проч.), что им жить на Котлине острове по окончании сей войны и даны им будут дворы и земли под деревни (последнее без денег) и койчас будет даст Бог мир, тотчас будут переведены и для того сказывают заранее, чтоб никто неведением не отговаривался и для того кто хочет, чтоб на первой приезде в Петербурге строили себе некоторое строение и сей выбор, под потерянием живота, чести и пожитков, кто недостойных в сей перевод напишет».
      «Когда род чей вымрет, то последний в роде не имеет никому никаким образом своих добр недвижимых продать или отдать, ни при себе ни по себе, а кто по женскому колену свой оному последний в роде и таким возвращать только до внучат а далее отказать».
      «Все таким или иным образом вымороченные и за вины отнятыя не раздавать нигде без вышняго указу.»

      Зимовка судовых команд на Котлине требовала особых помещений. Поэтому тем же указом, от 16-го января, предписывалось собрать со всех губерний для строения на Котлине фортеций и жилья, на летнее время 3000 человек, а на зимнее половину этого числа. К работам приступлено летом 1712 года. По сведениям 1714 года видно, что деревянных казарм, которых было более десяти, и слишком восьмидесяти обывательских домов, по которым располагались нижние чины, было недостаточно для их помещения. В последнем в особенности нуждались офицеры.
      Этот недостаток должен был восполниться новым налогом. В марте 1714 года положено собрать с губерний деньги на постройку тридцати одного каменного дома, именно по 5000 рубл. ^*12 на каждый дом. Губернии должны были также иметь своих распорядителей и наблюдателей. высочайшим указом к этому делу назначены были: от Московской губернии — сенатор Князь Долгорукий; С-.Петербургской — Князь Меншиков; Азовской — генерал-адмирал граф Апраксин; Казанской и Сибирской — граф Мусин-Пушкин; Киевской — тайный советник Стрешнев; Рижской — ближний боярин граф П. Апраксин; Нижегородской — Князь Долгорукий и Архангельской — сенатор Самарин. В 1719 году строение домов перешло в исключительное владение Князя Меншикова.
      В 1714 году приступлено к постройке домов, означенных на планах под NN от 28 до 47 включительно.

      13-го июля 1818 года освящена, в присутствии государя, деревянная церковь во имя Св. Апостола Андрея Первозванного ^*13,

      В феврале 1720 года, на суммы оставшиеся от прежних построек, заложено 7 домов, показанных на плане за №№ 1—7. В 1721 году, заложены сначала 12 домов (№№ 16—27) и потом 8 домов (№№ 8—15). Домы эти были трёхэтажные: нижние этажи домов №№ 1—22, заключая в себе сплошной ряд лавок, представляли гостиный двор, с галлереею, украшенною арками; верхние же два этажа предназначались для жилья. Под лавками устраивались погреба.

      Желая во время приездов быть как можно ближе к кораблям и любимому морю, Пётр избрал место для свого жилища среднюю гавань. Здесь, в 1721 году, начато битьё свай под фундамент для Царского Дома, на воде, в 35 саж. от берега ^*14. Дом этот был трёхэтажный. С восточной стороны к нему примыкала пристань, выдававшаяся одним концом в гавань, а другим примыкавшая к берегу. В последствии пристань эта послужила часию фундаментом Кронштадтского арсенала.

      Ещё остаётся сказать об одной постройке. На линии домов, лежащих перпендикулярно к каналу по обе его стороны, имелось в виду перекинуть через канал высокую арку и на ней построить «великую башню», как выражались документы того времени. К сожалению, мы не отыскали её изображения. начатая постройкою в 1722 году, башня эта разделила участь дворца Государева в гавани, великолепных каналов, бассейна в центре острова и других предположений, умерших вместе с Петром.

      Пребывание в Моске и затем поход в Персию отвлекли Государя слишком на год ^*15 от Котлина. покончив нужные дела, которых, конечно, набралось много к возвращению в Петербург в марте 1723 года, совершив с эскадрой плавание в Ревель и Рогервик, воздав честь деду нашего флота, на Котлинском рейде, Государь задумал окрестить своё любимое детище, с 1712 года росшее не по дням, а по часам и достаточно возмужавшее к его приезду.

      1 октября объявлено во всех коллегиях и в Петербургском магистрате, что «Его Величество своею особою отправится на следующий день в поход на Котлин остров и чтоб в тот поход идти всем президентам и всем коллежским советникам по половине».

      2 октября многочисленная флотилия яхт и буеров, с именитейшими жителями Петербурга ^*16 по пушечному выстрелу собралась к Троицкой пристани, в 3-м часу пополудни. Задержанный персидским послом, Государь прибыл к месту в 6 часов, когда должно было совсем стемнеть. Несмотря на это, флотилия, при пушечном громе, спустилась на взморье, но принуждена была на ночь войти в галерную гавань. Государь и Императрица находились на разных яхтах. 3 октября, в 6 часов утра, яхты и буера стали выходить из гавани. Поднявшийся ветер заставил последние возвратиться назад, где они и простояли до полдня, когда ветер несколько стих. В 8 часу вечера вся флотилия собралась в Котлинской гавани, где уже флот расположился на зимовку. Государь поместился в новом доме, западнее канала.

      В продолжение 2-х следующих дней, именно 4 и 5 октября, постоянный дождь заставил отложить церемонию. Дурная погода не мешала, впрочем, Государю обрисовывать очертания будущей крепостной стены небольшими канавками и приготовлять дёрн и фашины.

      6 октября, место, на котором предполагалось производить закладку крепости, при усилившемся ветре, покрыло водою.

      На следующий день ветер стих, но дождь продолжал своё дело. Потеряв терпение Государь решился произвести закладку: в 1 часу пополудни, три пушечные выстрела с Кроншлота возвестили о сборе в назначенное место. Во 2-м часу, под дождём, был отслужен молебен, при чём новая крепость наречена Кронштадт. По окончании молебна, Государь положил на место три дернины; тоже сделала и Императрица; потом все присутствующие положили по дернине. За тем Пётр собственноручно обрезал угол, означавший больверк. Выстрелы с Кроншлота, вино рабочим и бургонское знатным господам заключили церемонию. Вечер был проведён у князя Меншикова. На другой день, при солнечном небе, флотилия возвратилась в Петербург.

      26 сентября Государь написал своею рукою указ о прорубке улиц. Вдоль стен строений и заборов приказано оставлять деревья, не растущие на кочках; рубку же деревьев внутри отводимых дворов, предоставлено произволу хозяев. Набережные предполагавшихся каналов приказано отводить под дома офицеров, торговых людей и знатных мастеровых. Более отдалённые места предназначены для матросов и солдат. Ширина набережных у каналов назначена в 15 сажен. Остальные улицы должны были иметь в ширину 9 сажен.

      В феврале 1724 года последовала раздача каменных домов, конченых к этому времени постройкою. В московском архиве министерства иностранных дел хранится следующая ведомость об этой раздаче, помеченной 19 февралём. ^*17 Там же нашёлся и прилагаемый план:

  №№ 
 домов             Кому отданы.
 
   1)	Два дома Его Императорского Величества.
   2)	Адмиралу Крюйсу.
   3)	Вице-адмиралу Гордону.
   4)	Никому не в отдаче.
   5)	Тайному действительному советнику Толстому.
   6)	Князю цезарю князю Ромодановскому и канцлеру графу Головкину.
   7)	Контр-адмиралу Дуфусу.
   8)	Гунералу-адмиралу Апраксину.
   9)	—  —  —
  10)	Никому не отданы.
  11)	   «   «   «
  12)	   «   «   «
  13)	   «   «   «
  14)	Контр-адмиралу Синявину.
  15)	Вице-адмиралу Сиверсу.
  16)	Контр-адмиралу Сандерсу.
  17)	Вице-адмиралу Вильстеру.
  18)	Контр-адмиралу Фангофту.
  19)	Генерал-майору Чернышёву.
  20)	Генерал-прокурору Якужинскому лил контр-адмиралу Науму Синявину.
  21)	Бригадиру и коменданту Порошину.
  22)	Дом Светлейшего князя.
  23)	Ник. не отд., остав. на разд. впредь *18.
  24)	   «   «   «      «   «   «      «
  25)	   «   «   «      «   «   «      «
  26)	   «   «   «      «   «   «      «
  27)	   «   «   «      «   «   «      «
  28)	Коим владеть Самарин, оставить во владении его до указу.
  29)	Капитан-командору Леину.
  30)	   «   «   «      «   «   «      «
  31)	Капитан-командору Гослеру.
  32)	Капитанам Бранту и Экгову.
  33)	Капитан-командору Бредалю.
  34)	Капитанам Лителю и Трезелю.
  35)	         «          Вильбоа и Мишукову.
  36)	         «          Коробьину и Кошелеву.
  37)	         «          Колмыкову и Баршу.
  38)	         «          Деляпу и Армитажу.
  39)	         «          Бенсу и Гохстрату.
  40)	         «          Графу Головину и графу Апраксину.
  41)	Капитану Лювису, да артиллерии К. Л. Аритландеру.
  42)	Капитанам Муханову и Мясному.
  43)	Оставлены на раздачу впредь.
  44)	    «   «   «      «   «   «      «   
  45)	На школу.
  46)	На канцелярию.
  47)	На аптеку.

План Кронштадта 1723 г.